Избавиться от страха перед памятниками и собаками Маше Тонусовой помог сеанс гештальта и хороший контакт с терапевтом.

Вообще-то я боюсь ходить к незнакомым людям по вечерам. А еще боюсь собак и памятников. И немного побаиваюсь жирных тяжелых сосулек, нагло свешивающихся с домов в конце зимы, потому что нет ничего глупее, чем некролог, где написано «погиб от упавшей сосульки»… Ну вот. Наверное, теперь ты тоже думаешь, что мне необходимо сходить к психотерапевту. Точнее, гештальт-терапевту. Незнакомому. Вечером. Мимо собак, а если особо повезет — может быть, даже мимо памятников. Для сосулек уже не сезон. 
Я опоздала на сеанс. Бежала со скоростью камерунского легкоатлета, но все равно опоздала. «Ты тяжело дышишь!» — с порога начал разговор гештальт-терапевт Лев Черняев. «Я бежала! А еще у вас в доме нет лифта. Говорите, ваша собака на даче?» — оправдывалась я. За окнами темнело. Кассета для диктофона не хотела открываться. «Ага, попалась! Да тут есть надпись OPEN для блондинок…» — общаюсь я с кассетой. «Ты самоиронизируешь…» — констатирует Лев. «Но я… не блондинка!» — защищаюсь. «Да, вижу…» — заверяет Лев. Диктофон я так и не включила. Не знаю почему, записывала все в блокнот. По старинке. 

Собака бывает кусачей… 
Ищем в страхах выгоду

Начали мы все-таки с собак. Оказалось, что собака Льва людей не любит, а кусать то, что не любишь, неприятно. Поэтому она категорически не кусается. «Тебя когда-нибудь кусала собака?» — спрашивает Лев. «Нет, — вспоминаю я, — зато очень напугала — года в три. Овчарка». Я и Лев раскручиваем, что все началось с травматического переживания: на меня напал пес, испугал, и я решила бояться собак. Но теперь в этом страхе для меня есть вторичная выгода. Боязнь собак — хороший повод, чтобы все время провожали до дома, поэтому я от страха избавляться не желаю ни под каким предлогом. Он мне дорог. То есть, увы, одиночества я боюсь гораздо сильнее, чем собак. Что ж, один ноль в пользу Льва. В принципе с моим страхом можно бороться при помощи гештальт-терапии. Она как раз специализируется на незавершенных действиях. Например, ты хотела сделать что-то важное, но не успела или не смогла. Вот я хотела убежать от собаки, но не убежала. Ок, поняла, дело не в собаках. Идем дальше — памятники. «Чувствуешь, с каким восхищением ты говоришь мне об этом страхе?» — улыбается Лев. «Нет, нет и нет!» — вредничаю в ответ. «Скорее всего, это замещающий страх. Ты боишься не памятников». Послушать Льва, так я замещаю одно сложное и непереносимое переживание другим, более легким. Боюсь чего-то другого и переношу это на памятники.Неужели два ноль в пользу Льва? Так я свыкаюсь с мыслью, что эти страхи — мой осознанный выбор. 

Знаем мы вас… 
Говорим о себе

Не знаю, как другие, но я не очень доверяю психотерапевтам. Во всем виноват фильм «Coach». Там Джульетт Бинош меняется квартирами с известным психотерапевтом. И его пациенты продолжают ходить на сеансы, не замечая подмены. Выслушав мои обвинения, Лев убедил меня, что настоящая терапия — это разговор, диалог терапевта и клиента, и действия: дыхательные упражнения, движения. Контакт — базовое понятие гештальт-терапии. Ведь человек не может развиться в среде, лишенной других людей. Обычно на сеансах терапевты клиентов много поддерживают, иногда обучают, изредка фрустрируют(!) или конфронтируют(!!!) Лев решил меня фрустрировать и дал задание: не улыбаться и дышать ровно, то есть перестать действовать привычно. Я всегда улыбаюсь. Даже когда плачу. «Просто у меня всегда хорошее настроение!» — оправдывалась я. «Не верю!» — наступал Лев. Не улыбаться у меня получилось! Минут пятнадцать. На этой не слишком оптимистичной ноте мы перешли к базовым эмоциям. 

Это отвратительно! 
Злимся для самосохранения

Выражение наших состояний — ощущения и эмоции. Лев уверяет, что все они одинаково важны для экологии человека. Я с этим не согласна — как может злость быть на одном уровне с любовью? Лев попытался объяснить, что отвращение — очень важная эмоция. «Когда ты последний раз испытывала отвращение?» — «Кажется, 
8 марта: от дня ВДВ не найти даже 5 отличий — все пьяные, милиция повсюду, перегаром несет от каждого второго встречного». — «И что тебе хотелось сделать?» — «Отойти подальше. Побыстрее». Так вот, отвращение позволяет защищаться. Но отвращение часто путают со злостью. А злость — эмоция для изменения. Если она конструктивна, подразумевает диалог. Именно злость помогает нам установить границы личности и охранять их. Например, приходишь ты в магазин, а тебе тут же начинают навязывать что-то, что «ну так здорово будет на вас сидеть». Сказав «Спасибо, я обязательно примерю в следующий раз», ты имеешь в виду очень тактичное «Пошла вон!» — это злость, она помогает сохранить как деньги (в случае с продавщицей), так и равновесие — неужели ты не почувствуешь себя тряпкой, купив что-то ненужное и не расстроишься в итоге? 

Я сама 
Выражаем мнение

Мой любимый тип женщин — лет 40—45, которые ведут себя как тинейджеры. И их продолжение — бабульки лет 60 в лосинах и с рыжими кудрями. От них так и веет позитивом. Оказывается, в любви к ним у меня есть конкурент — Лев. Он любит работать с такими: в какой-то момент жизни они осознают, что их внутренний возраст не всегда соответствует внешнему, и стараются «исправиться». На сеансах при необходимости регрессируют до любого возраста (даже до довербального) с помощью разных техник. Возвращаются в критичный для себя возраст и доделывают то, что не смогли сделать в то время. То есть ты бы врезала собаке палкой! 
А в это время Лев перешел к следующей теме. У некоторых взрослых проблемы с собственной точкой зрения, потому что в детстве их мнение не учитывалось и признавалось никчемным. В результате ребенок обучается прятать его и делает вид, что придерживается мнения взрослых. А потом вырастает и ведет себя так: «У меня есть свое мнение, но я его вам не скажу!» Или наоборот: если точку зрения ребенка родители считали важной, какой бы глупой она ни была, вырастая, человек кичится своим мнением, настаивает на нем — каким бы бестолковым оно ни было. Гештальт помогает заново узнать себя, научиться слышать, что тебе говорят, а не то, что ты хочешь услышать. 

Воспаление хитрости 
Создаем внутренние ресурсы

Терапия — это способ построения контакта. Наш контакт со Львом строился непросто: по словам Льва, я категорически закрывала почти все темы и не хотела на них общаться. Например, Лев замечает, что у меня дрожат руки. «Да… меня в музыкальной школе по ним лупили», — честно говорю я. «Разве можно ребенка по рукам?» — возмущается он. «Ну, ребенок плохо играл. Зато маме не жаловался!» —«Наверное, либо берег маму от плохих вестей, либо хотел победить злобную училку». — «Наверное, помесь из этих двух вариантов». — «Ты быстро думаешь!» — «Ошибаетесь, я быстро пишу». — «У тебя есть ресурс, ты твердая». — «Просто я вредная». — «Вот видишь, ты себя обесцениваешь!» — «Как это?» Оказалось, по мнению Льва, у меня есть внутренние ресурсы: я могу за себя постоять, жить без поддержки. А в терапии важно обнаруживать и создавать ресурсы для изменения качества жизни, для разрешения внутренних конфликтов, для обнаружения и принятия того, какая я есть. 

Новое измерение 
Устанавливаем дистанцию

Лев обмолвился, что психотерапия занимается обнаружением внутренних переживаний близости и брошенности, изменением дистанции. «Это как? В миллиметрах?» — интересуюсь я. «Ты ерничаешь. Сейчас покажу. Можно я сяду поближе?» — спокойно отвечает Лев. «Конечно!» — хихикаю я. Лев подсаживается ближе. «Что-то изменилось?» — спрашивает он. «Вас стало лучше видно», — заверяю я. «А ощущения?» — «Не знаю, я не умею на них концентрироваться». Лев поднимает руку перпендикулярно полу раскрытой ладонью ко мне. Я ощущаю щекотку, потом тепло, потом опять щекотку. Сантиметрах в 25 от руки Льва останавливаюсь и начинаю метаться: то приближаю руку, то отдаляю… «Ты боишься?» — спрашивает Лев. «Просто неудобно сижу, тянуться далеко», — отнекиваюсь я. «Нет, ты мечешься между страхом и любопытством», — говорит Лев. «Хм-м. В жизни — да. Причем ежедневно и ежечасно», — думаю я. «И дистанция, на которой ты чувствуешь себя уютно, находясь с людьми, — до 25 сантиметров», — завершает он. Похоже, что-то в этом во всем есть! Людей, которых я допущу к себе на расстояние ближе 25 см, можно сосчитать на пальцах. 

Источник:
COSMOPOLITAN

Опубликовано: #05 2008